Слушая сердце и тело

Как пройти путь от неудовлетворенности жизнью и нервного срыва, пересобрать себя и захотеть помогать другим, потому что «могу и хочу», как сделать тело своим союзником и научиться через него понимать свои потребности? Ольга Гаврилова, соматический психолог, ментор эмпатической коммуникации и кандидат в тренеры Центра ненасильственного общения Маршалла Розенберга, узнала ответы на эти вопросы на личном опыте. В интервью она рассказывает, как ненасильственное общение и соматический подход дают возможность не просто справляться с симптомами, а заново выстраивать отношения с собой и миром.

 

Заглянуть туда, куда еще не смотрела

 

— Ольга, ты — кандидат на сертификацию в Центре ненасильственного общения Маршалла Розенберга. Это большой шаг. Что для тебя значит эта сертификация?

 
— Да, и шаг для меня значимый, и путь был к нему непростым. Очень долгое время я смотрела на сертификацию с вопросом: а зачем? Делиться методом я могу и без сертификации, углублять знания и опыт тоже. Статус или признание? Мне это неинтересно: не добавляет смысла. Так зачем, чтобы что? И, как ни странно, смысл нашелся в бессмысленности. Через кризис.
 
Года полтора назад я заметила, что мне стало скучно и одиноко в этой теме. Потерялась какая-то искра, вдохновение, энергия. Казалось, что топчусь на месте, ничего не двигается, все стало очень знакомым, предсказуемым и пресным. А хотелось новизны, развития и движения. Как и многие, я периодически неосознанно вручаю ответственность за удовлетворение своих потребностей другим людям: «Вот если они…, то и я смогу жить свою лучшую жизнь».
 
И так хотелось, чтобы новые люди подтягивались, чтобы результаты были глубже, а в глазах тех, кто приходит знакомиться с методом, ярче зажигалось вдохновение, чтобы жизни людей менялись кардинально и в лучшую сторону. И это, казалось, должно было добавить и мне вдохновения двигаться дальше. А оно не складывалось, все оставалось по-прежнему. Да, те, кто практикует давно, тоже попадают в эти ловушки.
 
Осознание, что я жду чего-то от других, чтобы мне стало лучше, вместо того чтобы позаботиться о своих потребностях самой, добавило мне ясности. Если я хочу расширения и движения, и это важно мне, то где это возможно? И я нашла свой ответ в процессе сертификации: этот путь для меня — возможность заглянуть туда, куда я еще не смотрела. Рассмотреть что-то новое в себе, в своем контакте с людьми, в ненасильственном общении, прикоснуться к опыту тех, кто меня вдохновляет и кого я очень ценю.
 
Сейчас смотрю на этот путь поиска и благодарю себя за все те навыки, которые к этому времени у меня уже были, и за всех тех людей, которыми обросла и от которых получаю поддержку. И хочу признать их вклад в мое движение. Без этого результат мог бы быть совсем другим.
 
А еще — просто у меня есть такая возможность. В первую очередь финансовая, так как это не так доступно по деньгам, как хотелось бы, плюс ресурс времени и энергии. И для других людей это становится более доступным через меня. Эта возможность двигает меня к моей цели — видеть уникальность каждого и создавать вокруг себя пространство поддержки, в котором можно становиться ближе к себе настоящему.
 
И здесь как будто все совпало — возможность и желание.

 

Дойти до края, чтобы найти себя

 

— Как ты пришла к изучению ННО? Что стало отправной точкой?

 
— ННО пришло в мою жизнь, когда было очень плохо — плохо не снаружи, а внутри. Это очень похоже на ситуацию, когда изменения приходят только тогда, когда уже совершенно невозможно не меняться. Хотя скорее это мой паттерн — дотерпеть до того момента, пока не станет невыносимо.
 
Снаружи все было очень неплохо. Такие моменты, когда люди говорят: «Что ж ты с жиру бесишься? У тебя все хорошо, а ты недовольна». Муж, двое детей, любимая работа, друзья. Да, снаружи все было хорошо. А внутри я была всем должна — и только поэтому снаружи все выглядело благополучно. Потому что я — идеальная жена, мать, сотрудник, подруга. А «идеальная» очень часто означает «удобная». Удобная для других, но не для себя. И в ущерб себе.
 
Все эти незаметные прогибы привели к тому, что в 33 года у меня случился нервный срыв: мучила бессонница, бесконечно прыгало давление, я начала срываться на своих детей. И это меня очень напугало. Я вдруг осознала, что это край, что я так больше не могу и не хочу. Что теплые отношения с близкими для меня чрезвычайно важны. Кроме того, вокруг все казались довольными своими жизнями, а я чувствовала, что может быть по-другому. Так я стала интересоваться этой темой.
 
В один прекрасный момент мне попалась реклама курса «7 навыков эффективного общения» Школы общения «Пойми меня». Сначала я ходила вокруг да около, сомневаясь, что то, что там обещают, вообще возможно. Но подписалась на группу и пару-тройку месяцев просто читала посты — именно оттуда я и узнала про ННО.
 
Затем я прочитала книгу Маршалла Розенберга «Язык жизни». Было любопытно, но ясности, что делать конкретно, это не добавило. И я решилась на курс. Результаты для меня на тот момент были просто «вау» — я хотя бы начала немного понимать, что со мной происходит и почему.
 
Потом я пошла учиться дальше, к другим тренерам. И в какой-то момент осознала, что мне уже мало просто знать — хочу рассказывать об этом и передавать дальше. С тех пор иду в эту сторону: где-то спотыкаясь, где-то очень устойчиво, и до сих пор верю, что ННО может сделать жизнь лучше. Я знаю это на своем опыте.
 

Собрать целостную картину из разных подходов

 

— Твой профиль — это синтез психологии, соматической практики и ННО. Как ты пришла к такому сочетанию? Сначала ведь было что-то одно, потом другое. Как изменяются результаты, твои и клиентов, когда добавляется соматика или ННО?

 
— Сначала было ННО. Я училась у Жени Неговоровой на менторской программе для тех, кто хочет передавать ненасильственное общение, затем уже получала образование психолога. Какое-то время мне было достаточно такого симбиоза: видеть взаимосвязи через призму психологии и вместе с тем добавлять в работу намерение, инструменты и принципы ННО. Пока я не уперлась в то, что знаю, откуда ноги растут, знаю, как надо по-другому, но не могу это сделать. Что не так?
 
И тогда в моей жизни появилась соматика и телесные практики, интерес к работе мозга и нервной системы. Все сложилось в целостную картину. Стало понятно, как нервная система влияет на мою способность применять ННО, где и в каких ситуациях ННО с другими возможно, намерение на контакт реализуемо, а где я могу только в лучшем случае поддержать себя или искать поддержку где-то на стороне. Стало очевидно, что телесный ресурс первичен. Невозможно работать с психологическими задачами, навыками, если тело сбоит, — оно просто не даст это сделать.
 
Так что знакомство с соматической психологией дало мне много понимания о моих чисто физических ограничениях, о тех дырах и дефицитах, которые раньше было сложно признать или принять. А сейчас у меня есть навыки и инструменты для работы с тем, до чего невозможно добраться словами. И это помогает и лично мне, и в работе с людьми. Как результат знакомства с этим направлением и практикой, мое понимание ненасильственного общения и разных направлений психологии стало значительно глубже.
 
Моя работа с клиентами и его запросами теперь бережнее, точечнее. Изменился взгляд на процессы, защиты и компенсации. Появилось больше гибкости и свободы во время сессий, ведь я точно знаю: тело другого человека настроено со мной на одну цель — на жизнь. Главное — работать в команде, а не друг против друга.
 
Я отметила для себя, что работа с телом сильно облегчает решение любых дальнейших задач. Когда человек учится замечать телесные ощущения, быть с ними, а не убегать или заталкивать поглубже, когда он помогает себе со сложными переживаниями, — работа с остальными запросами становится намного легче.
 

Сделать тело своим союзником

 

— Можешь привести какой-нибудь пример из практики, который тебе запомнился?

 
— У меня есть очень показательный случай. Ко мне пришла женщина с диагнозом кПТСР (комплексное посттравматическое стрессовое расстройство) после 10-летней терапии в разных направлениях: психоаналитический подход, арт-терапия, EMDR, КПТ, ACT. У нее были бессонница, панические атаки, флешбэки и полная растерянность, как жить дальше, если она не способна адекватно реагировать на реальность, ее постоянно накрывает страх и беспомощность. И это на фоне приема антидепрессантов.
 
Именно работа с телом — восстановление контакта с ним, развитие телесной осознанности, освоение навыков регуляции и поддержки нервной системы — позволила нам за 3–4 месяца добиться, на мой взгляд, потрясающих результатов. Она начала нормально спать, стала спокойнее, научилась проживать и выдерживать свои эмоции, замечать, когда ускоряется, и тормозить себя, саморегулироваться, понимать, когда ей не ок, и искать поддержку.
 
Спустя полгода наши встречи носят поддерживающий характер. И это очень классный пример совместной работы психолога и клиента: ее стремление восстановить нормальную жизнь было столь сильным, что она выполняла и пробовала все.
 
Помню ее слова, что ей проще делать, чем не делать. Сложнее себя остановить, чем поднять на какую-то работу. Такой паттерн — это компенсация травмы: если я делаю, значит, полезная, значит, меня любят. С одной стороны, это загоняет в истощение, если мы не чувствуем границ и усталости (и тогда паттерн становится проблемой), а с другой — позволяет действовать, когда реально надо (и тогда паттерн — большой ресурс). Моя задача — найти этот паттерн и научить человека пользоваться им как ресурсом, на пользу. И помогает во многом тело: на его ощущения мы можем опираться.
 
На самом деле часто именно работа с телом, освоение навыков саморегуляции, присутствия, осознанности приводит человека к тому, что ему становятся не нужны «проработки мамы и папы», бесконечные копания в травмах. А если он и выбирает с чем-то работать, то это происходит намного легче, так как поддержку тела он уже научился брать.
 

Перевести язык тела на язык потребностей

 

— В своем блоге ты пишешь, что все симптомы и болезни тела чему-то служат. Как, с твоей точки зрения, ННО и соматический подход помогают услышать этот «сигнал» тела и найти для него «другое решение», то, которое позволит справиться с болезнью?

 
— Классный вопрос. И вместе с тем я бы сформулировала его немного по-другому: что нужно в моей жизни изменить, чтобы моему телу больше не приходилось пытаться докричаться до меня с помощью болезни или боли?
 
Не хочу упрощать и обнадеживать в этом месте. Что, мол, найди, чему это служит — и ты исцелишься. Это так не работает. В формировании симптома всегда комплекс факторов: и физиологических, и психологических. И вместе с тем внимание всегда целительно. Если мы можем посмотреть на симптом с интересом и вниманием, понять, о чем он хочет рассказать, дать туда необходимую поддержку, — что-то изменится, и это уже шаг к улучшению.
 
Как в этом могут помочь ННО и соматика?
 
В обоих подходах есть общее: ничего не происходит случайно, просто так.
 
В ННО есть утверждение, что все, что мы делаем, — это попытка удовлетворить потребность. В соматической психологии есть модель «бюджетирования тела», которая утверждает, что ни одна молекула ресурса, энергии в теле не будет потрачена просто так, бесцельно — она выделяется на конкретную цель, для чего-то.
 
И ННО, и соматическая психология приглашают выводить в осознанность это самое «для чего-то». Зачем я это делаю? Или зачем это делает мое тело? Чтобы что? Какую свою потребность я хочу удовлетворить? Чего хотело бы мое тело, что ему сейчас нужно? Очень часто то, что мы делаем, не работает на ту цель, ради которой это затевалось. Хотим контакта и связи, быть услышанными — начинаем кричать погромче, и человек напротив закрывается; хотим поддержки — обвиняем, что никто не помогает, и люди уходят, так как мы не признаем того, что они уже делают. Мы так научились когда-то и часто неосознанно едем по этой колее год за годом, не отдавая себе отчет, что действия давно не приносят результат. Если понять, зачем мы что-то делаем (или не делаем), можно выбрать другой способ, который с большей вероятностью приблизит к тому, что для нас действительно важно.
 
Сперва важно заметить и признать, что мы делаем именно это или что боль, симптом есть. Затем — понять, для чего это делаем или что хочет сказать своей реакцией тело. И выбрать другой путь.
 
Также оба эти подхода рассматривают боль или неприятные чувства как сигнал, маячок, что какая-то потребность не удовлетворяется. Смотреть на них важно не как на что-то неудобное, а как на ценную информацию о том, что сейчас для меня что-то не работает. Эти сигналы тела приглашают не отгораживаться, не пытаться быстрее перепрыгнуть в «хорошо», а отнестись с вниманием и интересом к тому, что происходит и что нужно изменить, чтобы жизнь стала более наполненной.
 
И еще, наверное, немаловажное, что объединяет для меня два подхода, — это доверие к человеку, его индивидуальности, уникальности и мудрости. Я никогда не знаю о другом больше, чем он сам. Только он может показать мне свою реальность и знать, что ему поможет. Я могу лишь сопровождать и поддерживать его в поиске его собственных ответов. Карта не равно территория. У меня есть карта, но каждый раз я сверяюсь с территорией человека напротив.
 

Начать с себя, чтобы изменить всю систему

 

— В целом как строится твоя работа с клиентами: очно, онлайн, с детьми, взрослыми?

 
— Чаще работаю онлайн, сейчас больше со взрослыми, чем с детьми. Я всегда приглашаю в работу сначала взрослого и только потом ребенка, если остается необходимость. Часто работы с мамой или партнерами достаточно, чтобы ситуация изменилась и с ребенком тоже, ведь он — отражение того, что происходит в семье. Если меняются отношения взрослых, дети часто выравниваются. Или же на консультации родители узнают, что с их ребенком все ок, и уходят спокойно жить свою жизнь.
 
И, к сожалению, некоторые уходят, понимая, что волшебной таблетки, чтобы сделать ребенка удобным, исправить то, что им в нем не нравится, у меня нет.
 
Вместе с тем столько трепета и радости, когда взрослые приходят и готовы вкладываться в отношения и менять себя. Непередаваемо.
 
Редко мне удается поработать с парами. За эти пять лет у меня были только две пары. Чаще приходят женщины, которые заинтересованы в отношениях и видят своей задачей строить связь и контакт в семье. И в сегодняшних обстоятельствах это уже немало.
 

— С какими проблемами чаще всего к тебе приходят клиенты? И с какими запросами лучше всего идти к соматическому практику, а не просто к психологу?

 
— Сейчас все больше людей приходят с вопросами поиска себя, потери смыслов и переосмысления ценностей. Их беспокоит отсутствие удовольствия и удовлетворения в жизни, высокий уровень тревоги, с которым они не могут справиться, выгорание, прокрастинация, депрессия.
 
Сложное время: не хватает безопасности и предсказуемости, все слишком быстро и неожиданно меняется. Растет напряжение, ускоряется темп жизни, это приводит к разным проблемам, где мы, сканируя и ориентируясь на внешнее, теряем связь с собой, с внутренним. И от этого внешнее становится очень значимым, а найти в этом устойчивость и опору в нынешних условиях практически нереально. Людям сейчас не хватает поддержки, опоры, безопасности и доброго теплого взгляда. И тут точно может помочь соматическая психология.
 
На самом деле с любыми запросами можно работать через тело. Те паттерны, которые проявляются в теле, можно проследить в любой области и в разных сферах отношений: с собой, другими, системой. Чем больше я изучаю свои ощущения на уровне тела в какой-то одной ситуации, тем яснее мне становится, как я веду себя в похожих. И, меняя движение на уровне тела, я меняю что-то и на других уровнях.
 

— Как выглядит успех в работе с клиентом? По каким признакам ты и он понимаете, что произошли реальные изменения?

 
— Сложный вопрос о конкретных признаках. Я всегда спрашиваю человека, с каким запросом он пришел, какой помощи ждет от меня и какой результат считал бы идеальным. При этом мы обсуждаем реалистичность этих ожиданий. И уже от этого отталкиваемся.
 
Мой «идеальный» успех — когда вопрос, с которым человек пришел, либо разрешен, либо он сам научился с ним справляться. Я стремлюсь нарастить вместе с человеком те ресурсы, которые помогут ему справляться с жизнью без моей помощи.
 
И вместе с тем здесь есть вопрос разделения ответственности. Я могу дать инструмент, поддержку, но сделать за человека, к сожалению, не могу. И тогда возникает вопрос: признаю ли я свой вклад и усилия, если вдруг ничего не изменилось в жизни человека? Что здесь я могу считать успехом?
 

Раскрывать одни и те же понятия с разных сторон

 

— Ты проводила практики в «Мастерской отношений» вместе с сертифицированным тренером. В чем сила формата «двух ведущих», особенно когда они «очень разные», как ты написала в своем блоге?

 
— «Мастерская отношений. Фундамент» — это базовый курс по ненасильственному общению сертифицированного тренера Ольги Белогривцевой. Проходит онлайн, три раза в год. Я веду дополнительные практики на этом курсе уже третий поток. Это очень ценный и поддерживающий опыт сотрудничества.
 
Мы действительно очень разные, и эта разность становится скорее преимуществом для участников. Ольга структурна, серьезна и последовательна, а я привношу темпераментность, потоковость и часто добавляю в занятия соматические инструменты — это хорошо дополняет практику.
 
В чем сила, брат? (Улыбается.) В разнообразии слов и способов говорить об одном и том же. Уникальность каждой и разный опыт позволяют раскрывать одни и те же понятия с разных сторон, делать их объемнее. У участников появляется возможность увидеть важные моменты с другого ракурса и найти свои, близкие им ответы.
 

— Ты давно практикуешь ННО, часто ведешь эфиры в школе общения «Пойми меня», выступаешь на фестивалях в Москве и Сочи. Как выбираешь темы? Почему именно их?

 
— По-разному. Обычно я выбираю то, в чем сейчас есть личный интерес и энергия. Иногда откликаюсь на внешний запрос, если меня просят раскрыть определенную тему и мне есть что сказать.
 
Идеально, когда совпадают и запрос людей, и моя актуальная вовлеченность.
 
При этом все чаще замечаю, что даже в знакомых темах, представляя их людям, открываю новые грани и смыслы. Поэтому, даже имея готовый план мастер-класса, я всегда адаптирую его под тех, кто пришел сегодня. И каждый раз он получается уникальным — потому что его создаем не только я, но и участники.
 

Прикоснуться к детской мудрости — бесценно

 

— На фестивале в Сочи ты — одна из немногих менторов, кто ведет детские группы, потому что имеешь соответствующее педагогическое образование. А как ты пришла в профессию педагога?

 
— Вообще случайно. Никогда не думала, что буду работать с детьми, — до рождения старшей дочери. Мы с подругой и нашими детьми ходили на развивающие занятия, и многое в том, что мы видели, нам откровенно не нравилось. Мы решили, что можем сделать лучше, и сделали.
 
Когда начинали, у меня не было педагогического образования. По первому образованию я экономист. Сначала выручал опыт выступлений, ведения праздников и мероприятий. Потом я пошла учиться: хотелось знать больше и чувствовать себя увереннее в том, что делаю. Кроме того, подрастала дочка, так что обучение оказалось кстати.
 
Больше шести лет я работала с детьми. Возможно, продолжала бы и дальше, но ковид внес коррективы. Во время пандемии мы закрыли наш центр.
 
С тех пор прошло почти четыре года, и сейчас я больше работаю со взрослыми, но навык и интерес к работе с детьми остались. Поэтому с огромным удовольствием веду группы в Сочи. Дети — бесценный клад жизненной мудрости, еще не обросшей условностями. И для меня большая радость — прикоснуться к этому.
 

— Как практика ННО изменила отношения с детьми — со своими и на работе?

 
— ННО хорошо легло на то, чем мы занимались: раннее развитие в основе с гуманной педагогикой. В целом оно стало еще одним элементом, дополнявшим мою работу. Правда, недолго, так что сильного влияния оценить не успела.
 
А вот в отношения с собственными детьми ННО внесло ощутимый вклад. Если вернуться к моей истории в начале, именно отношения с детьми, с семьей стали толчком что-то менять и искать инструменты. И ненасильственное общение сильно изменило не столько отношения, сколько меня саму, что, конечно, повлияло и на отношения.
 
Понимание себя, умение себя поддержать сильно облегчает контакт с другими. Именно это помогло мне уменьшить ожидания от детей, научиться поддерживать их, минимально влияя, сделать отношения теплее. Замечаю, как детям стало легче со мной, и как сложно им бывает с другими быть открытыми, просить о помощи, говорить «нет», в чем-то признаваться. Для меня это было и остается приоритетом: наша связь. А остальное второстепенно и решаемо.
 

Не ждать, что кто-то удовлетворит мои потребности

 

— А в отношениях с собой что изменилось благодаря ННО? Можешь вспомнить какой-то переломный момент, когда ты поняла, что что-то изменилось?

 
— Повзрослела. Потеплела к себе. Научилась понимать, что со мной происходит, и относиться к своему внутреннему миру с уважением и вниманием. Перестала требовать от себя немедленных достижений и приняла факт, что двигаюсь в своем темпе. Научилась праздновать и признавать свои результаты, присваивать их. Стало гораздо легче общаться с людьми, просить о помощи.
 
Что-то менялось постоянно. Но настоящее осознание, что стала другой («Ух, ты, я теперь и так могу!»), пришло этим летом, когда я сказала мужу, что следующей весной еду с детьми на фестиваль в Сочи, даже если он не поедет. Два года я просила его поехать со мной и взять детей и слышала «нет». Обижалась и молчала. В мелочах мне легко принимать самостоятельные решения, а в таких вещах было сложно: сильно фонил страх потерять контакт.
 
Он спросил: «Это ультиматум?» — «Нет, это мое решение, — спокойно ответила я. — Я очень ценю твой комфорт, но хочу показать детям Сочи и отдохнуть там вместе. Буду рада, если ты присоединишься».
 
Внутри я отпраздновала, что это действительно был не ультиматум, а мой осознанный выбор. Это важно мне, так почему я должна ждать, чтобы кто-то другой мне это дал?
 
Наверное, это самое большое изменение: не ждать, что кто-то удовлетворит мои потребности, а брать это в свои руки и делать — так, как пока получается, с теми ресурсами, которые есть. Хотя, когда устаю, так легко провалиться обратно. Но такова жизнь. Поддержка предшествует движению — один из принципов соматической психологии.
 
И еще одно большое открытие — мое окружение. Люди, которые сейчас рядом, к которым я могу обратиться, с которыми мне легко и понятно, которые поддержат и поймут. Пока все было более-менее ровно, это не так заметно. Но этим летом на очном тренинге в Москве на одной из практик мне стало плохо — не ожидала встретиться с такой глубиной своей травмы. И этот шлейф тянулся до конца тренинга. Было удивительно, скольким людям было небезразлично мое состояние! Меня собрали по кусочкам поддержкой, заботой, теплом, вниманием, практиками. Стало так очевидно, сколько людей готовы меня поддержать просто потому, что могут это сделать, просто потому, что я им небезразлична. Наверное, это самый большой дар ненасильственного общения в моей жизни — люди, которые мне дороги и с кем это взаимно.
 
А через неделю после тренинга у младшего сына была плановая операция. Уверена, что все прошло так легко в том числе благодаря поддержке тех, кто желал ему здоровья, нам — легкости, посылал свое теплое внимание. Люблю и благодарна каждому, кто рядом.
 

Дышать и жить

 

— Какой самый простой соматический инструмент для ежедневной заботы о себе ты могла бы порекомендовать?

 
— Самый простой — дыхание. В любой непонятной ситуации — дышите. Переведите внимание на дыхание и просто наблюдайте за ним. Не пытайтесь его регулировать, вспоминать про дыхание по квадрату или другие техники — просто дышите и станьте своим дыханием. Ваше внимание сделает свою работу. Вы точно почувствуете себя устойчивее. Нам всем нужны такие передышки, где ничего не нужно делать: просто быть, дышать и жить.
 

— Если бы у тебя был один главный совет себе — той Оле, которая была пять лет назад, — совет, основанный на сегодняшнем опыте, что бы ты ей сказала?

 
— Любой опыт — это дар. Его можно принять или отказаться. Выбор за тобой.
Но помни: отказываясь от чего-то, ты теряешь часть себя — отказываешься и от нее тоже. Счастье — быть целой, разной, чувствовать все. Это делает тебя живой и настоящей.
 
Все происходит вовремя. У всего есть свой темп, ритм и циклы. Невозможно обмануть природу — это обходится слишком дорого.
 
 

Ссылка на страницу тренера:
https://rusnvc.ru/trainer/olja-gavrilova/
 
 

Вопросы задавала Светлана Кравцова,
ментор эмпатической коммуникации